Авторы: Жаркынай Адилхан, Лаура Исабекова
Менторы: Айзада Тома, Асель Шабданова.
Отдел влияния
Асан (имя изменено) работал в одном из столичных «отделов по обработке негатива». В начале 2010 года его пригласили в компанию на собеседование, на основе которой был создан весьма необычный отдел под названием «отдел влияния».
Асан рассказывает, что основываясь на биографии и образе аккаунта, определялась манера написания комментариев и его целевая аудитория. Например, стиль написания у семейной женщины возраста 45+ отличается от того, как пишет студент.
Среди заказчиков часто встречались как государственные структуры, так и влиятельные чиновники, которым нужны были хвалебные комментарии или посты.
«Есть адекватный человеческий способ взаимодействия чиновников и народа: осознать ошибку, найти виновных и наказать. После – пошагово отчитаться перед народом. Мол, мы совершаем ошибки, но мы исправляемся. Но таким способом, как правило, у нас не пользуются. Поэтому выбирают другой вариант: обращаются к нам – агентам по обработке негатива в социальных сетях», — говорит Асан.
Все профессии нужны…
В Казахстане есть профессия, которой нет нигде. Журналисты и медиаэксперты называют их «нурботами» — это люди, управляющие фейковыми аккаунтами, для создания положительного имиджа человека или госоргана.
Спектр навыков, которыми должен обладать нурбот, впечатляет. Асан рассказывает, что во время обучения работе с ними работали психологи, специалисты по диалектике и ведению диспутов.
«Это немного даже творческая работа и любого на такую работу не возьмут. «Агент» должен не только уметь грамотно и креативно писать, но еще и быть психологом. Иначе на такой работе он вряд ли задержится», — говорит наш герой.
А как у них?
Боты — политический инструмент, которым пользуются не только в Казахстане. Например, в России есть аналог «нурботов» — «кремлеботы», а в США боты активно использовались во время выборов.
«К сожалению, онлайн-экосистеме постоянно угрожают вредоносные аккаунты, недавно признанные ответственными за фальсификацию онлайн-дискуссий о крупных политических выборах в западных странах, включая президентские выборы в США в 2016 году и референдум по Brexit в Великобритании», – пишет американское издание «Communications Physics».
Сколько стоит «мнение»?
Асан рассказывает, что выручка компании, в которой он работал, составляла 1-2 млн тенге (2400-4800 долларов США) в месяц. За один комментарий заказчик платил 500-1000 тенге или (1,2-2,4 доллара США). В среднем, нурбот мог обрабатывать от 50 до 70 комментариев в день.
По словам Асана, сейчас, помимо частных ботоферм, при каждой квазигосударственной корпорации, акиматах и министерствах создали специальные отделы, которые маскируются под SMM или PR-отделы, хотя работающие там «агенты» об этих сферах ничего не знают. То есть, если раньше чиновники заказывали хвалебные комментарии ботофермам, то сейчас они организовали подобные отделы при себе.
Система отношений между нурботом и заказчиком довольна проста: две стороны оговаривают запрос, сумму заказа, после — разрабатывается аргументативная база. То есть, прорабатываются ответы на самые часто встречающиеся вопросы. «Агенты», как их еще называют, подают одну и ту же мысль каждый раз по разному — комментировать одинаково всем нельзя. Нурботу нужно создать иллюзию живого человека.
Цель нурбота — не переспорить собеседника, ведь у того уже есть сформировавшаяся позиция. Они пишут только для тех, кто в дальнейшем прочтет эти комментарии.
Для примера, давайте разберем Instagram-аккаунт акима города Нур-Cултан Алтая Кульгинова.
В этом аккаунте присутствуют боты, хоть и в небольшом количестве. Их не используют для пропаганды или ответов на негатив — они лишь добавляют хорошие комментарии к постам. Если взять последние несколько постов, то можно обнаружить подозрительные комментарии.
А если рассмотреть профили этих пользователей, мы не увидим ни одной публикации и минимум (или отсутствие) личных данных.
Асан считает работу нурботом постыдной и, если лично не поддерживать точку зрения, которую надо отстаивать, – заниматься такой деятельностью очень сложно.
За чей счет банкет?
На вопрос, зачем высокопоставленным чиновникам нужны хвалебные комментарии, Асан ответил одной фразой: «Бюджет есть, надо его осваивать».
Основательница медиа Protenge.kz и опытная журналистка Джамиля Маричева указывает, что нурботы уже в открытую участвуют в государственных закупках.
«Например, в Рудном в техзадании на 1,3 млн тенге (3 тыс. долларов США) чиновники так и написали: “…создание четырех фейковых аккаунтов для комментирования”», – говорит она.
Маричева считает, что важно создавать среду нетерпимости к такому явлению как фейковые аккаунты, как минимум по одной простой причине — чтобы не тратить бюджетные средства на то, чего нет в действительности.
Медиаюрист Гульмира Биржанова отмечает, что государство, финансируя подобные проекты, наносит большой ущерб своей репутации.
Что можно сделать?
Биржанова дала свою оценку ситуации с юридической стороны. По ее словам, нурботов привлечь к ответственности можно лишь за нарушение авторского права.
«Часто наблюдается кража чужих фотографий, можно призвать к ответственности за нарушение права на собственное изображение. Но, как правило, нурботы практикуют кражу фото якутских моделей или других похожих этнически на нас народов. Заниматься разбирательством собственники этих фотографий, конечно, не будут», – сказала она.
Также нурбота теоретически можно привлечь к ответственности в случае распространения клеветнической информации или оскорблений в чей-то адрес.
От себя добавим — если вы натолкнулись на комментарий от бота, вы можете пожаловаться на него с помощью специальных функций Instagram и Facebook, ведь большинство социальных сетей активно ведут борьбу с фейковыми аккаунтами, и вероятность того, что этот бот заблокируют после специальной проверки, высока.
Чтобы узнать больше про ботов, пройдите наш тест.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
