Что такое язык вражды в медиа? Чтобы понять это, надо определить несколько факторов.
Первое, язык вражды – это риторика ненависти, любые формы негативно-оценочных выражений и визуального контента в медиа, считающиеся неприятными и унизительными для представителей какой-либо расы, этнической, религиозной, гендерной или социальной группы. Язык вражды может быть одной из форм дискриминации, подстрекать к разжиганию и нетерпимости. А может и не подстрекать, когда какие-то шаблонные выражения используются в позитивных повествованиях.
Язык вражды – это любые формы негативно-оценочных выражений и визуального контента, считающихся неприятными и унизительными для представителей какой-либо расы, этнической, религиозной, гендерной или социальной группы.
Парадокс заключается в том, что язык вражды является частью свободы выражения и в большинстве своем не может быть запрещен. Однако не забывайте, что свобода выражения – это вопрос внутренней этики, а конфликтно-чувствительная журналистика строится именно по этому принципу.
Свобода выражения – это право придерживаться собственного мнения, свободно получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства, и границ.
Чаще всего риторика ненависти выражается в уничижительных клише и стереотипах, которые могут быть объективными, но обидными для некоторых людей с точки зрения словесной формы содержания.
Например, в историях на чувствительную тематику, журналисты нередко описывают героев с использованием обобщающих речевых штампов и конфликтогенных стереотипов.
Клише – это стилистически окрашенные речевые штампы, сложившиеся в массовом сознании как шаблонное обозначение представителя какой-либо группы. Стереотипы – это обобщенное суждение представителей одной группы с точки зрения других.
Вот такие примеры использования языка вражды встречаются очень часто в медиа при описании:
религиозных групп,
«У него была экстремистская борода и укороченные брюки». «В маршрутке сидели рядом замоташка и сакалчан (кырг. – молодой бородач, религиозный фанат)». («Примеры из медиамониторингов языка вражды Школы миротворчества и медиатехнологий в ЦА демонстрируются в учебных целях»)
этнических,
«Там была драка с участием лиц кавказской национальности и азиатских чурок». «Их дети не ходят в школу, поскольку все цыгане – воры, и одни должны ежедневно заниматься этим бизнесом» («Примеры из медиамониторингов языка вражды Школы миротворчества и медиатехнологий в ЦА демонстрируются в учебных целях»).
гендерных,
«Мы же видим, что они поступают по хадисам пророка. Голубых и педофилов выбрасывают с верхних этажей» («Примеры из медиамониторингов языка вражды Школы миротворчества и медиатехнологий в ЦА демонстрируются в учебных целях»)
и социальных групп.
«Понаехавшие из аилов мырки (мамбеты – в Казахстане, харыпы – в Узбекистане) превратили столицу в заплёванный город. Всех назад и заставить пахать!» («Примеры из медиамониторингов языка вражды Школы миротворчества и медиатехнологий в ЦА демонстрируются в учебных целях»).
Выделенные в примерах клише и стереотипы являются негативнооценочным типом языка вражды, который не может быть запрещен, поскольку он не противозаконный. Но с точки зрения этики и корректности журналисты не должны использовать в своих историях подобные уничижительные конструкции, которые могут быть привычными в бытовой речи. Это связано с тем, что такие стилистически окрашенные штампы, особенно в материалах на конфликтно-чувствительную тематику, могут еще больше демонизировать уязвимую группу и усилить по отношению к ней негативное восприятие аудитории.
Какими словами можно было бы заменить эти клише и стереотипы, чтобы не усиливать в обществе нетерпимость по отношению к описываемым группам?
«У него была экстремистская борода и укороченные брюки»
«В маршрутке сидели рядом замоташка и сакалчан (кырг. – молодой бородач, религиозный фанат)»
«Там была драка с участием лиц кавказской национальности и азиатских чурок»
«Их дети не ходят в школу, поскольку все цыгане – воры, и одни должны ежедневно заниматься этим бизнесом»
«Мы же видим, что они поступают по хадисам пророка. Голубых и педофилов выбрасывают с верхних этажей»
«Понаехавшие из аилов мырки превратили столицу в заплёванный город. Всех назад и заставить пахать!»
Примеры как не надо и как надо:
«У него была экстремистская борода и укороченные брюки»
«Это был человек с бородой, одетый в укороченные брюки».
«В маршрутке сидели рядом замоташка и сакалчан (кырг. – молодой бородач, религиозный фанат)»
«В маршрутке сидели рядом женщина в платке и бородатый мужчина».
«Там была драка с участием лиц кавказской национальности и азиатских чурок»
«Там была драка с участием десяти человек»
«Их дети не ходят в школу, поскольку все цыгане – воры, и одни должны ежедневно заниматься этим бизнесом»
«Их дети не ходят в школу, они сами не работают и попрошайничают на улице, и должны ежедневно заниматься этим»
«Мы же видим, что они поступают по хадисам пророка. Голубых и педофилов выбрасывают с верхних этажей»
«Мы же видим, что они поступают по хадисам пророка. Голубых и педофилов выбрасывают с верхних этажей»
«Понаехавшие из аилов мырки превратили столицу в заплёванный город. Всех назад и заставить пахать!»
«Внутренние мигранты, приехавшие из аилов, превратили столицу в заплеванный город»
Язык вражды распространен в журналистских текстах и в скрытых формах. Иногда при освещении вопросов безопасности, репортеры используют риторику ненависти в виде искажения терминов и подмены понятий, не задумываясь о том, какие последствия это принесет. Как в этом абзаце из газетной статьи:
«По словам источника Д. был спокойным человеком. Он отметил, что на тот момент организатор терактов не ходил в мечеть».
Из данного предложения аудитория может сделать вывод: когда спокойный человек стал ходить в мечеть, он начал совершать теракты. Скрытая риторика здесь выражается в подмене понятий, но и в необоснованном смешивании ислама с терроризмом.
«По словам источника Д. был спокойным человеком. Он отметил, что на тот момент организатор терактов не ходил в мечеть».
- подмена понятий
- необоснованное
- смешивание ислама с террором
А вот такая конструкция тоже является одной из форм риторики ненависти, хотя не содержит уничижительных клише и классифицируется как «Рассуждение о превосходстве собственной этнической группы».
«Мы великая нация! Мы дали миру великих художников, писателей, поэтов! Давайте не забывать о своем величии!».
И здесь, мало кто задумывается над тем, что возвеличивание группы по принципу этнической принадлежности, автоматические принижает статус других этносов, проживающих в том государстве, где СМИ транслируют такие высказывания, и таким образом маргинализируют эти группы. Правильно было бы вместо слова «нация» указать название страны и, написать так: «Мы великий народ такой-то страны», что является позитивной конструкцией и работает на консолидацию общества.
«Мы великий народ такой-то страны»
Еще один распространенный тип языка вражды классифицируется как создание негативного образа религиозной, этнической или любой социальной группы через обобщающие стереотипы и домыслы.
«Поскольку все рабочие места заняли китайцы маленький кыргызский народ вынужден уезжать либо на заработки в Россию, либо воевать в Сирию на джихад».
Этот пример из статьи содержит сразу несколько ошибок, в виде разных типов языка вражды:
Первое– это обобщающий стереотип, неподтвержденный фактами – упоминание китайской этнической группы в негативном контексте.
Одновременно появляются слева или справа надписи:
«все рабочие места заняли китайцы» –
это обобщающий стереотип, неподтвержденный никакими фактами – упоминание китайской этнической группы в негативном контексте:
Затем вышенаписанное предложение зачеркивается и появляется другая надпись:
НАДО ПИСАТЬ: «Безработица в Кыргызстане составляет …%. В то же время, …% рабочих мест занимают иностранцы (можно перечислить из каких стран и указать, сколько именно мест занимают граждане КНР.»
Второе – это создание негативного образа этнической группы через ее минимизацию. Данная конструкция с упоминанием этноса и прилагательным словом «маленький» может вызвать у аудитории, принадлежащей к данному этносу чувство ущербности.
Quiz Maker – powered by Riddle